Ленинград стал первым городом, в котором началась борьба с «безродными космополитами». Считалось, что он является последователем Петербурга, с которого в страну начала проникать вся иностранная зараза. Все, что не имело отношения к СССР, истреблялось. Доходило до абсурда, переименовывались даже улицы и продукты, имевшие заграничные названия. Так, например, кафе "Норд", было переименовано в "Север", сыр "камамбер" окрестили "закусочным", более того, улица Эдисона вовсе исчезла в Ленинграде.
После войны, в Ленинграде началось стремительное возрождение городского хозяйства и конечно же промышленности. Для этого, было необхоимо большое количество рабочей силы. Проблему удалось решить за счет людей проживающих в соседних областях. Прибывая для восстановления Ленинграда, многие оставались здесь, и начали новую жизнь уже на новом месте. Такой наплыв рабочей силы, вызвал острую проблему в недостатке жилья, так как за период войны, в городе пришло в негодность около 5 миллионов квадратных метров жилплощади.
Погода в июне 1941-го года в Ленинграде оставляла желать лучшего. Лето началось с пасмурных и холодных дней. Только 22-го числа, в воскресенье, действительно началась летняя погода. Многие ленинградцы этот день собрались провести на природе, в парках или в садах. В 6-ть часов утра ленинградский штаб МПВО обратился к населению по радио, но на сказанное практически никто не отреагировал. Как обычно, с 9-ти утра репродукторы воспроизводили веселую, развлекающую музыку. Окончательную ясность в ситуацию внесло выступление, в 12 часов, Молотова.
У большинства не было сил опускаться в бомбоубежище, да и постоянное чувство голода было сильнее, чем чувство опасности. Это же ставало причиной того, что умерших людей оставляли лежать на улице, в квартирах и во дворах. Зимой 41/42-го нормальным было зрелище, когда люди везли покойников по улице на санях. Голод привел к трупоедству и каннибализму. Наибольшее количество случаев наблюдалось в районе Лиговка. После 5-ти часов вечера туда, из страха, никто не ходил. В общем, за каннибализм, милиционерами было задержано 886 человек.
Пока улицы не были полностью занесены снегом, те, у кого были еще хоть какие-то силы, путешествовали к Бадаевским складам. Здесь находили остатки продуктов, смешанных с песком и землей. В совхозах и колхозах собирали все, что росло, даже зеленые капустные листья (из этой ботвы варили суп, который назывался хряпа). Найденные на мельницах мешки полностью вытрушивали, а также соскребали со стен осевшую мучную пыль. В хлеб добавляли отруби, льняной жмых, овес и солод, при этом лошадей кормили торфяным комбикормом.
Как только в Ленинграде вступило в силу военное положение, ввелись круглосуточные дежурства на крышах зданий, светомаскировка и заграждения в воздухе из аэростатов. Строительство гидроэлектростанций и метрополитена в Ленинграде в первую же неделю прекратилось. Вражеские войска неожиданно быстро начали приближаться к Москве, хотя ожидалось, что основные военные действия будут проводиться на территории противника. Поэтому в Ленинграде форсировано занялись архитектурно-строительными работами.
В результате военных действий во время Северной войны 1-го мая 1703 года войска России захватили крепость Ниеншанц (которая находится в месте впадения Охты в реку Неву). Решением военного совета, во главе которого был Петр I, было решено, что эту крепость далее укреплять не стоит, так как, по словам самого царя, Ниеншанц «от натуры не крепок». Еще одна причина – это невыгодное расстояние от крепости к морю, поэтому ее развитие оставило бы шанс шведам закрепиться на любом острове, расположенном в дельте Невы. Случись это – и тогда бы русские снова остались без выхода к морю.
Проведенные работы по маскированию сооружений и зданий нужны были не только для сохранения облика города. Основная ее роль – это дезориентация авиации противника. Ведь для нее трехлучевая планировка города, вместе со шпилями соборов и позолоченными башнями, как мишень с разметкой, только стрелять остается. Поэтому было решено усложнить восприятие главных ориентиров для обстрела.